Теперь у меня появился угол, чтобы отсиживаться в нем, пряча покрасневшие глаза. А когда щеки высохнут, я потянусь, расправляя спину и перебирая оставшимися от крыльев перьями. И буду дальше делать вид, будто все хорошо, будто я оптимист двадцать пять часов в сутки. Отчасти это так, но я уже не знаю, когда я действительно оптимист, а когда просто играю в улыбки и шутки.